Tēvs saka: „Dēls, rīt iesim sienu pļaut.”
Dēls: „Es nepļaušu.”
Tēvs: „Nē, pļausi gan.”
No rīta aiziet abi uz pļavu. Tēvs saka: „Es aizmirsu ūdeni paņemt, aizej atnes.”
Dēls iet uz mājām, ierauga, ka māte ar kaimiņu ar seksu nodarbojas ne pa jokam. Nolēma nedaudz pagaidīt.
Māte saka kaimiņam: „Tu savu kreklu uzmet uz siena kaudzes, lai tad kad
es iešu pusdienas nest – es pie Tevis aizietu nevis pie vīra.”
Dēls iet atpakaļ uz pļavu un ierauga, ka tēvs ķēvi ņem priekšā.
Nu dēls pagaida, kamēr process pabeigsies.
Pieiet pie tēva un saka: „Māte teica, lai tu savu kreklu uzmet uz siena
kaudzes, lai viņa nesajauc tevi ar kaimiņu kad pusdienas nesīs.”
Māte nāca un nokļuva pie tēva. Neko darīt.
Tēvs saka dēlam: „Aizej aiznes kaimiņam šņabīti, a to viņš tāds saskumis izskatās.”
Dēls šņabīti izdzer pats, aiziet pie kaimiņa un saka: „Tēvs uzzināja,
ka tu māti drātē, un nāks tūliņ tevi ar cirvi sist nost.” Kaimiņš
nenoticēja.
Dēls atgriežas pie tēva un saka: „Kaimiņam rati salūzuši, cirvi prasa lai aiznes.”
Tēvs ņem cirvi un iet pie kaimiņa. Kaimiņš ierauga un metas bēgt, tēvs šim pakaļ.
Māte prasa dēlam, kāpēc tēvs skraida pakaļ kaimiņam, un dēls atbild:
„Nu tēvs uzzināja, ka tu viņu krāp ar kaimiņu, nolēma viņu sist nost un
pēc tam tevi arī sitīs nost.” Māte galvu saķērusi skrien uz ciemu.
Tēvs kaimiņu tā arī nenoķēris atnāk atpakaļ uz pļavu un prasa: „A kur māte aizskrēja?”
Dēls atbild: „Māte uzzināja, ka tu ķēvi drāzi, aizskrēja uz ciemu visiem stāstīt.”
Tēvs pielec kājās un skrien mātei pakaļ.
Dēls piesmēķē cigareti, atguļas pret siena kaudzi un saka: „Es taču teicu, ka nepļaušu – značit nepļaušu
Солдат элитного подразделения США о русских
Американский опытный солдат во время банкета откровенно рассказал автору о русских и почему их так боятся в США.
Так получилось, что мне довелось участвовать в одном проекте с настоящими пиндосами. Хорошие ребята, профи. За полгода, пока шел проект, мы успели подружиться. Как положено успешное завершение проекта заканчивается пьянкой. И вот наш банкет в самом разгаре, я зацепился языком с пареньком, с которым вместе вели одну тему. Конечно, мы делили , кто круче, первый спутник, лунная программа, самолеты, оружие и т.п.
И задал я свой ожидаемый вопрос:
- Вот скажи, американец, почему вы нас так боитесь, ты же шесть месяцев живешь в России, все видел сам, нет тут медведей на улице и на танках никто не ездит?
- О! Это я объясню! Нам это объяснял сержант инструктор, когда я служил в Национальной гвардии США, этот инструктор прошел много горячих точек, он два раза попадал в госпиталь и два раза из-за русских. Он все время нам говорил, что Россия – это единственный и самый страшный враг.
Первый раз это было в 1991 году, в Афганистане это была первая командировка, молодой, еще не обстрелянный он помогал мирным жителям, когда русские решили уничтожить горное селение.
- Подожди! Перебил я . Нас УЖЕ не было в 87-ом в Афгане.
- Нас тоже ЕЩЕ не было в 91-ом в Афгане, но не верить ему не вижу смысла. Слушай!
И я слушал, передо мной уже сидел не мирный молодой инженер, а американский ветеран.
« Я обеспечивал охрану, русских уже не было в Афгане, местные начали воевать друг с другом, наша задача была организовать передислокацию в контролируемый нами район дружественного партизанского отряда, все шло по плану, но в небе появилось два русских вертолета, зачем и почему я не знаю. Совершив разворот, они перестроились и начали заходить на наши позиции. Залп стингеров, русские ушли за хребет. Я успел занять позицию за крупнокалиберным пулеметом, ждал, из-за хребта должны были появиться русские машины, хорошая очередь в борт пойдет им на пользу. И русский вертолет не заставил себя ждать, он появился, но не из-за хребта, а снизу из ущелья и завис в 30 метрах от меня. Я отчаянно жал гашетку и видел, как высекая искорки, отскакивали пули от стекла.
Я видел, как улыбался русский летчик.
Очнулся я уже на базе. Легкая контузия. Мне потом рассказывали, что летчик меня пожалел, у русских считалось признаком мастерства, разделаться с местными и оставить в живых европейца, зачем не знаю, да и не верю. Оставлять в тылу врага, способного на сюрприз глупо, а русские не глупые.
Потом было много разных командировок, следующий раз я столкнулся с русскими в Косово,
Это была толпа необученных недоносков, с автоматами времен вьетнамской войны, броники, наверное, еще со второй мировой остались, тяжелые, неудобные, никаких навигаторов, ПНВ, ничего больше, только автомат, каска и броник. Они ездили на своих БТР-ах, где хотели и куда хотели, целовались в засос с мирным населением, пекли им хлеб (они привезли с собой пекарню и пекли хлеб!). Кормили всех своей кашей с консервированным мясом, которую сами и варили в специальном котле. К нам относились с пренебрежением, постоянно оскорбляли. Это была не армия, а хер знает что. Как можно с ними взаимодействовать? Все наши рапорты руководству русских игнорировались. Как-то мы сцепились серьезно, не поделили маршрут, если бы не русский офицер, который успокоил этих обезьян, могло дойти и до стволов. Этих недоносков надо было наказать. Дать пизды и поставить на место! Без оружия, нам только русских трупов не хватало, но что бы поняли. Написали записку, по-русски, но с ошибками, вроде серб писал, что собираются ночью славные парни, дать пизды обнаглевшим русским недоноскам. Подготовились мы тщательно, легкие бронежилеты, полицейские дубинки, ПНВ, шокеры, никаких ножей и огнестрела. Подошли к ним, соблюдая все правила маскировки и диверсионного искусства. Эти придурки, даже посты не выставили, ну значит, будем пиздить спящих, заслужили! Когда мы почти подошли к палаткам, раздалось сраное, РЯ-ЯЯЯ-ААА! И из всех щелей полезли эти недоноски, почему-то одетые только в полосатые рубашки. Я принял первого.
Очнулся я уже на базе. Легкая контузия. Мне потом рассказывали, что парень меня пожалел, ударил плашмя, если бы бил по настоящему, снес бы голову. Меня, блять! Опытного бойца элитного подразделения морской пехоты США, вырубает за 10 секунд русский, тощий недоносок и чем??? И знаешь чем? Садово-шанцевым инструментом! Лопатой! Да мне в голову бы не пришло драться саперной лопатой, а их этому учат, но неофициально, у русских считалось признаком мастерства знать приемы боя саперной лопатой. Я потом понял, что они нас ждали, но почему они вышли в рубашках, только в одних рубашках, ведь для человека естественно защитить себя, одеть броник, каску. Почему только в рубашках? И их это сраное РЯ-ЯЯЯ-ААА!
Я как-то ждал рейс в аэропорту Детройта, там была русская семья, мама, папа, дочка, тоже ждали свой самолет. Отец где-то купил и принес девочке, лет трех отроду, здоровенное мороженое. Она запрыгала от восторга, захлопала в ладоши и знаешь, что она закричала? Их сраное РЯ-ЯЯЯ-ААА! Три года, говорит плохо, а уже кричит РЯ-ЯЯЯ-ААА!
А ведь те парни, с этим криком шли умирать за свою страну. Они знали, что будет просто рукопашная драка, без оружия, но они шли умирать. Но они не шли убивать!
Легко убить сидя в бронированном вертолете или держа в руках отточенную, как бритва лопатку. Они меня не жалели. Убить ради убийства это не для них. Но они готовы умереть, если надо.
И тогда я понял, Россия – это единственный и самый страшный враг.»
Вот так нам, про вас рассказывал солдат элитного подразделения США. Пошли еще по стакану? Русский! А я вас не боюсь!
Dēls: „Es nepļaušu.”
Tēvs: „Nē, pļausi gan.”
No rīta aiziet abi uz pļavu. Tēvs saka: „Es aizmirsu ūdeni paņemt, aizej atnes.”
Dēls iet uz mājām, ierauga, ka māte ar kaimiņu ar seksu nodarbojas ne pa jokam. Nolēma nedaudz pagaidīt.
Māte saka kaimiņam: „Tu savu kreklu uzmet uz siena kaudzes, lai tad kad
es iešu pusdienas nest – es pie Tevis aizietu nevis pie vīra.”
Dēls iet atpakaļ uz pļavu un ierauga, ka tēvs ķēvi ņem priekšā.
Nu dēls pagaida, kamēr process pabeigsies.
Pieiet pie tēva un saka: „Māte teica, lai tu savu kreklu uzmet uz siena
kaudzes, lai viņa nesajauc tevi ar kaimiņu kad pusdienas nesīs.”
Māte nāca un nokļuva pie tēva. Neko darīt.
Tēvs saka dēlam: „Aizej aiznes kaimiņam šņabīti, a to viņš tāds saskumis izskatās.”
Dēls šņabīti izdzer pats, aiziet pie kaimiņa un saka: „Tēvs uzzināja,
ka tu māti drātē, un nāks tūliņ tevi ar cirvi sist nost.” Kaimiņš
nenoticēja.
Dēls atgriežas pie tēva un saka: „Kaimiņam rati salūzuši, cirvi prasa lai aiznes.”
Tēvs ņem cirvi un iet pie kaimiņa. Kaimiņš ierauga un metas bēgt, tēvs šim pakaļ.
Māte prasa dēlam, kāpēc tēvs skraida pakaļ kaimiņam, un dēls atbild:
„Nu tēvs uzzināja, ka tu viņu krāp ar kaimiņu, nolēma viņu sist nost un
pēc tam tevi arī sitīs nost.” Māte galvu saķērusi skrien uz ciemu.
Tēvs kaimiņu tā arī nenoķēris atnāk atpakaļ uz pļavu un prasa: „A kur māte aizskrēja?”
Dēls atbild: „Māte uzzināja, ka tu ķēvi drāzi, aizskrēja uz ciemu visiem stāstīt.”
Tēvs pielec kājās un skrien mātei pakaļ.
Dēls piesmēķē cigareti, atguļas pret siena kaudzi un saka: „Es taču teicu, ka nepļaušu – značit nepļaušu
Американский опытный солдат во время банкета откровенно рассказал автору о русских и почему их так боятся в США.
Так получилось, что мне довелось участвовать в одном проекте с настоящими пиндосами. Хорошие ребята, профи. За полгода, пока шел проект, мы успели подружиться. Как положено успешное завершение проекта заканчивается пьянкой. И вот наш банкет в самом разгаре, я зацепился языком с пареньком, с которым вместе вели одну тему. Конечно, мы делили , кто круче, первый спутник, лунная программа, самолеты, оружие и т.п.
И задал я свой ожидаемый вопрос:
- Вот скажи, американец, почему вы нас так боитесь, ты же шесть месяцев живешь в России, все видел сам, нет тут медведей на улице и на танках никто не ездит?
- О! Это я объясню! Нам это объяснял сержант инструктор, когда я служил в Национальной гвардии США, этот инструктор прошел много горячих точек, он два раза попадал в госпиталь и два раза из-за русских. Он все время нам говорил, что Россия – это единственный и самый страшный враг.
Первый раз это было в 1991 году, в Афганистане это была первая командировка, молодой, еще не обстрелянный он помогал мирным жителям, когда русские решили уничтожить горное селение.
- Подожди! Перебил я . Нас УЖЕ не было в 87-ом в Афгане.
- Нас тоже ЕЩЕ не было в 91-ом в Афгане, но не верить ему не вижу смысла. Слушай!
И я слушал, передо мной уже сидел не мирный молодой инженер, а американский ветеран.
« Я обеспечивал охрану, русских уже не было в Афгане, местные начали воевать друг с другом, наша задача была организовать передислокацию в контролируемый нами район дружественного партизанского отряда, все шло по плану, но в небе появилось два русских вертолета, зачем и почему я не знаю. Совершив разворот, они перестроились и начали заходить на наши позиции. Залп стингеров, русские ушли за хребет. Я успел занять позицию за крупнокалиберным пулеметом, ждал, из-за хребта должны были появиться русские машины, хорошая очередь в борт пойдет им на пользу. И русский вертолет не заставил себя ждать, он появился, но не из-за хребта, а снизу из ущелья и завис в 30 метрах от меня. Я отчаянно жал гашетку и видел, как высекая искорки, отскакивали пули от стекла.
Я видел, как улыбался русский летчик.
Очнулся я уже на базе. Легкая контузия. Мне потом рассказывали, что летчик меня пожалел, у русских считалось признаком мастерства, разделаться с местными и оставить в живых европейца, зачем не знаю, да и не верю. Оставлять в тылу врага, способного на сюрприз глупо, а русские не глупые.
Потом было много разных командировок, следующий раз я столкнулся с русскими в Косово,
Это была толпа необученных недоносков, с автоматами времен вьетнамской войны, броники, наверное, еще со второй мировой остались, тяжелые, неудобные, никаких навигаторов, ПНВ, ничего больше, только автомат, каска и броник. Они ездили на своих БТР-ах, где хотели и куда хотели, целовались в засос с мирным населением, пекли им хлеб (они привезли с собой пекарню и пекли хлеб!). Кормили всех своей кашей с консервированным мясом, которую сами и варили в специальном котле. К нам относились с пренебрежением, постоянно оскорбляли. Это была не армия, а хер знает что. Как можно с ними взаимодействовать? Все наши рапорты руководству русских игнорировались. Как-то мы сцепились серьезно, не поделили маршрут, если бы не русский офицер, который успокоил этих обезьян, могло дойти и до стволов. Этих недоносков надо было наказать. Дать пизды и поставить на место! Без оружия, нам только русских трупов не хватало, но что бы поняли. Написали записку, по-русски, но с ошибками, вроде серб писал, что собираются ночью славные парни, дать пизды обнаглевшим русским недоноскам. Подготовились мы тщательно, легкие бронежилеты, полицейские дубинки, ПНВ, шокеры, никаких ножей и огнестрела. Подошли к ним, соблюдая все правила маскировки и диверсионного искусства. Эти придурки, даже посты не выставили, ну значит, будем пиздить спящих, заслужили! Когда мы почти подошли к палаткам, раздалось сраное, РЯ-ЯЯЯ-ААА! И из всех щелей полезли эти недоноски, почему-то одетые только в полосатые рубашки. Я принял первого.
Очнулся я уже на базе. Легкая контузия. Мне потом рассказывали, что парень меня пожалел, ударил плашмя, если бы бил по настоящему, снес бы голову. Меня, блять! Опытного бойца элитного подразделения морской пехоты США, вырубает за 10 секунд русский, тощий недоносок и чем??? И знаешь чем? Садово-шанцевым инструментом! Лопатой! Да мне в голову бы не пришло драться саперной лопатой, а их этому учат, но неофициально, у русских считалось признаком мастерства знать приемы боя саперной лопатой. Я потом понял, что они нас ждали, но почему они вышли в рубашках, только в одних рубашках, ведь для человека естественно защитить себя, одеть броник, каску. Почему только в рубашках? И их это сраное РЯ-ЯЯЯ-ААА!
Я как-то ждал рейс в аэропорту Детройта, там была русская семья, мама, папа, дочка, тоже ждали свой самолет. Отец где-то купил и принес девочке, лет трех отроду, здоровенное мороженое. Она запрыгала от восторга, захлопала в ладоши и знаешь, что она закричала? Их сраное РЯ-ЯЯЯ-ААА! Три года, говорит плохо, а уже кричит РЯ-ЯЯЯ-ААА!
А ведь те парни, с этим криком шли умирать за свою страну. Они знали, что будет просто рукопашная драка, без оружия, но они шли умирать. Но они не шли убивать!
Легко убить сидя в бронированном вертолете или держа в руках отточенную, как бритва лопатку. Они меня не жалели. Убить ради убийства это не для них. Но они готовы умереть, если надо.
И тогда я понял, Россия – это единственный и самый страшный враг.»
Вот так нам, про вас рассказывал солдат элитного подразделения США. Пошли еще по стакану? Русский! А я вас не боюсь!